Премьер-министр Армении Никол Пашинян в социальной сети Facebook обратился к попыткам установления прекращения огня на карабахском фронте.
«19 октября мне позвонил президент Арцаха Араик Арутюнян и сказал, что войну нужно остановить. Он также сказал, что выражает эту точку зрения не только от своего имени, но и от имени ушедших в отставку президентов НКР Аркадия Гукасяна, Бако Саакяна, а также Роберта Кочаряна, Сержа Саргсяна, Левона Тер-Петросяна.
Я позвонил президенту России Владимиру Путину, и он сказал, что, по его мнению, это должно быть сделано по логике российских предложений. То есть отложить вопрос о статусе, передать регионы, разместить российских миротворцев. Я сказал, что нужно разместить миротворцев вдоль бывшей границы НКАО и Лачинского коридора. Он согласился, и мы договорились, что я позвоню еще раз после обсуждения.
Я позвонил президенту Арцаха и сказал, что возможен вариант, описанный выше. Он сказал, что согласен. После этого я пригласил внепарламентские силы и сообщил им, что принял такое решение. Реакция многих была неохотной, некоторые писали в соцсетях после заседания, что те, кто будет удерживать людей от дальнейшей борьбы, являются предателями и так далее.
В тот же день я созвал заседание Совета безопасности с участием представителей фракций НС. Присутствовали также Президент Республики и Его Святейшество. Оппозиция неохотно приняла новость, но я повёл разговор так, что не собирался возлагать на них ответственность. Я просто сообщаю, чтобы не получилось, что я делаю что-то тайно за спиной народа.
Я не мог сделать никаких публичных заявлений, потому что, если бы Азербайджан отклонил предложение после моего публичного заявления, это было бы крахом всей нашей системы сопротивления. Я снова позвонил президенту России и сказал, что согласен. Он сказал, что обсудит это с Алиевым до утра и перезвонит.
На следующий день во время встречи со мной Бако Саакян и Аркадий Гукасян сказали, что не согласны прийти к какому-либо соглашению без уточнения статуса Арцаха или какого-либо механизма уточнения. Фактически, они также сказали от имени Р. Кочаряна, С. Саргсяна и Л. Тер-Петросяна. Но все это не имело значения, потому что я принял решение и собирался довести его до конца.
На следующий день по договоренности позвонил президент России. Он сказал, что Алиев согласился, но миротворцы не должны размещаться вдоль границ НКАО, но, поскольку Гадрут и Талыш находятся под их контролем, азербайджанцы не соглашаются на вывод из этих районов, и миротворцы должны быть размещены на территории бывшей НКАО в соответствии с фактической линией соприкосновения.
Также армянская сторона должна взять на себя обязательство вернуть азербайджанцев в Шуши. Таким образом, прекращение огня стало невозможным, потому что я сказал, что даже если я согласен с Гадрутом, я не представляю возможности передачи Шуши Азербайджану. Президент России поинтересовался, почему я был против возможности азербайджанцев вернуться в Шуши. Когда я представил свои аргументы, он сказал, что это логично, и он не был хорошо осведомлен о некоторых нюансах. Проблема заключалась в том, что в этом случае в Шуши было бы 90% или более азербайджанского населения , которое контролировало бы дорогу в Степанакерт.
Убежден, что если бы я согласился передать Шуши, Азербайджан поставил бы новое условие: трасса Красный рынок-Шуши должна быть под их контролем.
Таким образом, соглашение достигнуто не было. В то время были потеряны Джебраил, Гадрут и несколько близлежащих сел, Физули и Талыш. Ранее прекращение огня по гуманитарным соображениям объявлялось дважды: один раз 10 октября при посредничестве президента Российской Федерации, а второй — 17 октября при посредничестве президента Франции. Оба посредничества потерпели неудачу», — рассказал премьер.
